Интервью Ирины Обудовской с Людмилой Галицкой: «О шестом чувстве, булочках и жизненном пути».
Совершенно неоригинальная идея — общаться с другими людьми. Но с кем-то поговоришь и забудешь, а после некоторых встреч – задумываешься. Захотелось, чтобы таких встреч, «на подумать», было больше.
Анонс этой встречи я дала на этом блоге еще 10 дней назад. Но лучше поздно, чем никогда, поэтому с удовольствием и волнением (первый раз, все-таки) предлагаю Вашему вниманию интервью с Людмилой Галицкой. Мы просидели в Starbucks больше двух часов. И вот что получилось.
«О шестом чувстве, булочках и жизненном пути».
Ирина Обудовская: Ты была одной из немногих моих знакомых, которые в это непростое время решились делать что-то свое, свою компанию, свой проект. И все они уже вернулись на постоянную работу, как наемные сотрудники. Кроме тебя. И я знаю, что и ты не исключаешь такой вариант. Означает ли это, что деятельность твоей компании «Априори» как-то приостанавливается, проект отодвигается, или это из серии «успевать все»?
Людмила Галицкая: Успевать все. Это не было задумано как всепоглощающий проект, забирающий все силы. Мы всегда либо работаем сами, как играющие тренеры, руководители, либо можем привлечь кого-то еще для проведения мастер-классов. Теоретическая основа курса – моя. Я дописываю, переписываю, но я пишу ночью, после полуночи, и эта работа никуда не денется.
Возврат в офисное рабство меня просто переворачивает на самом деле. Но «Априори» еще только встает на ноги, а с нас никто не снимал обязанностей кормить семью, платить за школы-институты, так что это, что называется, для поддержания штанов.
На самом деле я хочу прийти в тренерский бизнес. Это тоже продажи, но по-другому. В этой сфере я пока еще мало себя задействую, а мне хочется.
И.О.: Как ты относишься к ситуации, когда тренер, работающий с продавцами, обучающий их принципам и технологиям подаж и переговоров, не может сам себя продать Заказчику? Одна встреча, другая, третья…
Л.Г.: Продажа бывает двух видов – твоя и не твоя. И если тренер не может себя продать, то либо это не его, его просто судьба отводит в сторону от этой продажи. Либо он плохо подготовился. Но тогда это вопрос не к тренеру, а к его мироощущению. Значит, сейчас он себя чувствует не так, как нужно для продажи. У него все получится, но в свое время.
И.О.: Некоторые эту проблему решают, нанимая себе агентов, которые бы продавали их, их проекты и программы.
Л.Г.: Продажа – всегда личный контакт, контакт двух душ. Ни один агент не раскроет тебя и не продаст так, как это мог бы сделать ты. Задача агента – продать любой ценой. И он это сделает, обещая все возможное и невозможное, и еще бантик сверху. Он просто впарит тебя. Но только в разговоре тет-а-тет ты поймешь, твой ли это Заказчик, или не твой, тебе же писать для этого Заказчика программу, жить некоторое время в его организации с его людьми. А это вот… это шестое чувство.
И.О.: Которому ты учишь в рамках своего курса?
Л.Г.: Именно так, прежде всего этому.
И.О.: Ты как учишь — тоже через интуицию или через осознание?
Л.Г.: И так и так. Есть люди настолько закрыты к этой неизвестной стороне их жизни, что приходится к правому полушарию приходить через левое. Через логику, через прописывание ситуации, цифры. К образу – через цифры.
И.О.: В чем ты профи, а в чем – «чайник»?
Л.Г.: У меня два кретинизма — топографический и компьютерный. А профи… Вхожу к заказчику и тут же чувствую, стоит ли что-то начинать говорить, или тут же закрыть дверь, все равно ничего не срастется, не мой это клиент.
И.О.: То есть хороший продавец не обязан уметь продать любому? Или это дело времени?
Л.Г.: Не то что не обязан, а категорически не должен! Это удел плохого продавца — впаривать все, по бросовой цене и абсолютно любому! Не каждая продажа может быть твоей, далеко не каждый клиент – твой! Если ты специализируешься на продажах крупных проектов, зачем тебе продавать настольный принтер разоряющемуся офису? Сил ты убьешь ровно столько же, если не больше, а отдача — минусовая. На каждый товар найдется свой продавец и свой покупатель…Мы ведь не женимся на первой встречной девушке, и тем более не делаем это 128 раз в жизни… Любовь должна случиться! В моем курсе в «Школе продавцов» я подробно об этом говорю.
И.О.: Не могу не спросить, раз уж прозвучало это слово… В чем для тебя разница между продажей и впариванием?
Л.Г.: Продавцов в этой жизни редко кто любит. Мы чаще сталкиваемся с впариванием. Продавец не договаривает чего-то или лукавит, говорит «ой, как вам это идет», а мы видим правду в зеркале примерочной, и перестаем ему верить. Одно дело, если это какие-то мелочи. А когда это касается, допустим, того, что тебя попросил купить твой начальник, или этим будет пользоваться много людей, или ты несешь за это большую ответственность, или от этого зависит жизнь или здоровье людей, тогда это решение трудно принять самостоятельно. А если мы не видим в лице продавца помощника, честного эксперта, когда надеешься как покупатель только на себя, тогда… сложный выбор. И мы мало встречаем хороших продавцов, когда можно прийти и довериться, как семейному доктору. А хочется, чтобы хороших, нормальных продавцов было больше. Так же как и хороших учителей, хороших врачей, хороших специалистов по общению.
И.О.: Несколько лет назад одной популярной тогда актрисе и модели, часто снимающейся в телерекламе, задали вопрос: «в рекламе чего Вы бы отказались сниматься?» И она ответила, что плохо себя видит в рекламе некоторых продуктов питания, майонеза, например. Есть ли у тебя личные табу, с каким продуктом ты как продавец не хотела бы работать?
Л.Г.: С такими, которые несут в себе неправду. Допустим, те же пищевые продукты с характеристиками, которые не соответствуют заявленным в рекламе. Это, прежде всего, про безопасность. Я не хочу работать через обман.
И.О.: Даже если у людей в принципе есть потребность именно в таком продукте?
Л.Г.: Я должна быть уверена в своем продукте. Это моя репутация. Если я его выпускаю в жизнь, рекламирую, то я даю ему частицу своего имени, своего «Я». Это мое конечно, мироощущение. Я понимаю, что любой продукт найдет своего покупателя, если его правильно спозиционировать, но… Я не люблю говорить правду, но «не всю». Тогда и жизнь ты получаешь тоже не всю, не все здоровье, не все деньги, не всю любовь. И если с деньгами еще как-то непонятно, то со здоровьем и любовью как-то обидно. Я максималистка, и не могу поступаться своей совестью, даже если очень нужно что-то продать.
Я прежде всего продаю не товар, а себя, как помощника, как консультанта. Если помощник кривит душой, то какой он, на фиг, помощник?!
Профессионалов продавцов, так же как и тренеров, очень мало. Если тренер говорит, что у него 25 тренинговых дней в месяц, то это значит, что он гонит всем под одну гребенку, и специалистам по продаже автомобилей на тренингах продает, скажем, апельсины. У него просто нет времени на адаптацию шаблонной программы. Заказчик не получит того, что он ждет.
И.О.: Клиент покупает продукт — тренинг, партию замороженных креветок, не важно, что. Результатом не доволен, но вновь и вновь продолжает покупать и заказывать то же, и там же. Старый друг лучше новых двух?
Л.Г.: Я это называю привычным вывихом, есть такое понятие в медицине. Когда одна и та же рука в том же самом месте… Если человеку комфортно и привычно, то он и других держит в своей зоне комфорта, не желая ничего менять в своей жизни, не давая другим выйти.
И.О.: Что должно произойти, чтобы границы этой зоны стали шире?
Л.Г.: Я вижу два пути. Первый, это если человек осознал, что он стоит на месте, действительно хочет изменений, но ему просто страшно, то тогда это курсы личностного роста. Каждый их выбирает для себя сам. Я для себя подбирала 4 года, и не жалею о выборе.
И.О.: Что-то случилось, и ты решила поискать ответы где-то еще.
Л.Г.: Жизнь — такая мудрая штука, она начинает бить тебя ключом по голове, только после многочисленных пинков в зад. Если ты не понимаешь этих намеков, тогда тебя долбанет по полной!
И.О.: Наверняка и у тебя были такие моменты?
Л.Г.: Например, моя предыдущая работа в «Феллоуз». Вроде я и могла бы взять и больше ответственности, и показать большие результаты, но… Я тоже человек, и мне бывает страшно, и менять что-то не хочется, и вроде близко к дому, и хорошие комиссионные. Но если уж человек лидер по натуре, то долго в «бэк-офисе» он не может находиться. Наверное, поэтому жизнь дала мне пендаль, именно для того, чтобы я перестала быть на вторых ролях и реализовала то, что я могу делать для себя и для других.
И.О.: Люди часто задумывают что-то, но бояться и не решаются сделать этот шаг, потому что им кажется, что вот, сделаю этот шаг, и все, это навсегда, назад пути нет. Хотя это всего лишь шаг, и не более того. Что ты думаешь?
Л.Г.: Мне не страшно вообще, мне интересно. Я живу так, как будто я играю, нет обреченности. И потом, у меня не было в жизни провальных проектов, не было. Я не знаю, что такое просто взять и рухнуть в пропасть. Не важно, сколько раз ты падал, важно, сколько поднимался. Я поднималась все время.
И.О.: Предположим я – работодатель. И я понимаю, что ко мне, в офисное рабство, приходит опытный, талантливый сотрудник. Мне надо ему сразу отказать, или пусть поработает на меня хотя бы несколько месяцев?
Л.Г.: Если руководитель мудрый, то он любого человека может мотивировать на работу.
И.О.: Ты действительно веришь в это?
Л.Г.: Да. Он почувствует границу, когда человек подошел к своей границе, и готов и может развиваться дальше. В хорошей компании всегда есть куда расти, и хороший руководитель в нужный момент укажет в ту сторону. Мне всегда везло с моими руководителями.
И.О.: Правильно ли я понимаю, что когда из уст руководителя звучит «я бы и рад дать тебе возможность расти, просто некуда, в нашей компании это потолок», то это неправда?
Л.Г.: Да это абсолютная глупость! Руководитель просто боится своей слабости, что его подсидит этот сотрудник , но это вопрос его мироощущения и совести. В любой организации есть куда развиваться, всегда. Есть интенсивный путь развития, и экстенсивный. Интенсивный — это ступени карьеры сотрудника. Еще есть экстенсивный путь, ведь в каждом внутри есть масса вариантов самореализации. Я тоже не всегда мечтала быть бизнес-тренером, но возникла потребность, и это новая ступень развития продавца.
И.О.: Если так, то какая следующая ступень для тебя могла бы быть?
Л.Г.: (пауза) Я бы попробовала себя в совсем другом бизнесе. Например, дизайн мебели, ландшафтный дизайн. Или это связано с природой. С удовольствием открыла бы дельфинарий. Огорожен участок моря… Мне кажется, дельфины – это следующая ступень эволюции после человека. У них мордочки улыбающиеся, дельфины всегда улыбаются!
И.О.: У меня в дельфинарии всегда стоит ком в горле…
Л.Г.: Всегда видно, когда животное заставляют, а когда оно работает с удовольствием. Я говорю именно о такой работе, это даже работой не назовешь. Это и у людей тоже. Когда работа это не средство, а удовольствие, а когда тебе за это и деньги платят… Мне везло с людьми, и я знаю людей, которые стыдятся за свою работу получать деньги – мне и так это по кайфу, ну как я могу за это еще и брать много денег?! Деньги в данном случае – просто приятный бонус в дополнении к работе, которая раскрывает потенциал человека. Я думаю, такой бизнес у меня обязательно будет, все случается в свое время. Я хочу открыть такие направления, которые не требуют моего каторжного труда. Я не хочу быть пекарем, стоять у печки и печь хлеб, хотя это одна из самых благородных профессий. Я хочу открыть бизнес, который мог бы мне давать возможность развиваться в различных ипостасях.
И.О.: А у тебя в этом бизнесе будут те пекари, которые будут печь булочки?
Л.Г.: Будут, да.
И.О.: И это должен быть некий естественный этап их профессионального пути?
Л.Г.: Да, естественно, человек должен расти. У каждого своя способность. Кто-то специалист по замесу теста, а кто-то прекрасно чувствует температуру и булочки у него получаются всегда такого, как нужно, цвета.
И.О.: Не могу удержаться от вопроса. Представим, что я пришла к тебе на работу тем самым пекарем. И на твой профессиональный взгляд, я изумительно пеку булочки, но это мой потолок. А на мой личный взгляд, я могла бы столько, что по прошествии некоторого времени мне становится больно и обидно, что во мне видят только профессионального, но все-таки всего лишь выпекателя булочек. Как мне быть?
Л.Г.: А я предложу тебе попробовать себя пекарем пирожных или изготовителем мороженого!
И.О.: А для тебя это еще и возможность открыть новое направление в твоей пекарне?
Л.Г.: Да. Живи сам и давай жить другим. Когда у человека такое кредо, все получается легко и свободно. У людей получается синергия. Вроде противоположные стороны – пекарь и мороженое, а кто знает, что еще из этого получится! Может, это будет симбиоз горячего пирожка с мороженым внутри.
И.О.: Обычная ситуация — от руководителя сверху требуют результатов, и он тоже требует этих результатов от своих людей. А я – пекарь. И от меня никто не требует мороженого, от меня хотят только булочек, причем нужное количество в нужное время. Тупик?
Л.Г.: Работнику нужно сказать: мы с тобой твою работу разделим на 2 части. То, ради чего тебя брали — это основное, базис. И в твоей работе может быть надстройка. Мы с тобой садимся и выясняем, в каком направлении ты хочешь развиваться. Если, предположим, ты через 3 года хочешь стать руководителем – мы с тобой будем учиться быть руководителем. И кто знает, как изменится ситуация в компании, может быть ты займешь мое место, может быть у моих друзей откроется вакансия, и я с радостью порекомендую им проверенного человека.
И.О.: То есть не реактивный путь, а проактивный получается, ты не «закрываешь вакансию» готовым человеком, а готовишь человека под возможные изменения .
Л.Г.: Да, и это наиболее честная ситуация. Работник понимает, что его инициативу на корню никто не давит, и есть возможность развиваться, но от него требуют определенных обязательств. Я хочу продавать цветы, но мне надо кормить семью, и поэтому я убираю конюшню. Но вот я убрала конюшню и час в день я уделяю цветам.
И.О.: По каким причинам ты бы отказала соискателю?
Л.Г.: Ответ один — если у человека не горят глаза. Самое страшное слово для меня – равнодушие. Именно из-за него случаются самые страшные вещи.
И.О.: Что такое «страшные вещи»? Допустим, я твой сотрудник, и мои глаза со временем погасли. Означает ли это, что ты со мной расстанешься?
Л.Г.: Именно от равнодушия продавцов мы называем многих из них «торгашами». От равнодушия становятся «училками», «врачихами»… Примеры каждый сам приведет, все с такими людьми встречались и страшилок у каждого в запасе выше крыши. Вот и даем откаты направо и налево, потому что внимания человеческого к себе хотим, чтоб только качественно люди свою работу сделали… Если ты потерял себя в профессии, надо найти силы либо изменить мотивацию, либо уйти из профессии. Так честнее, не все в жизни деньгами измеряется. Искусство руководителя- вовремя уловить тот момент, когда у работника глаза гаснут, и честно поговорить с ним. Очень мало действительно ленивых сотрудников, мало талантливых руководителей, дающих крылья!
И.О.: А вот…
Л.Г.: Извини, Ир, я тебя перебью. Наверное успех того отдела продаж в «Арти» в 2003 году, когда мои маленькие ребятки с опытом работы от 2 до 6 месяцев, в условиях, когда просто все рушилось, и все готовы были поставить на компании крест: «Арти» готовились вычеркнуть из премьер-партнеров, ушли все опытные специалисты… Эти «маленькие» ребятки, молодые продавцы, просто подняли компанию с колен. Я считаю это одним из самых больших достижений в жизни, что смогла найти ключик и открыть в каждом эту мотивацию, каждого направить в нужное русло. Они выполнили все, что требовалось, они вытащили компанию. Арти сохранила звание, сделала плюс 27% к плану по сравнению с предыдущим годом. Но реализовать себя дальше они не смогли. И тогда они шагнули вовне.
И.О.: Ты следишь сейчас за судьбой этой компании? Как там дела обстоят?
Л.Г.: В целом неплохо, но таких результатов, как в 2003 году, у нее не было, и я думаю, не будет.
И.О.: Твои советы руководителям продающих подразделений.
Л.Г.: Только один — доверяйте своим людям!
И.О.: Как бы ты описала свой управленческий стиль?
Л.Г.: Демократический.
И.О.: Каких руководителей сегодня не хватает?
Л.Г.: Понимающих, но не «добреньких».
И.О.: На что, по твоему, управленцу не стоит тратить время?
Л.Г.: На скучных людей — нытиков, всезнаек, старых уже в 20 лет.
И.О.: Как ты думаешь, какие мысли о нашей беседе сейчас у твоей дочери, за которой я периодически наблюдаю краем глаза, интересно ли ей? Или она думает: «Господи, ну когда там уже мы пойдем в тот магазин?!». Только сама скажи, не спрашивай у нее.
Л.Г.: Я думаю, ей интересно. Хоть она и делает вид, что сидит в аське, но ушки на макушке. Тем более, я рассказываю, как есть, я так живу. Мои дети…Я могу и гаркнуть-рявкнуть «иди пропылесось!», они знают, что мама может упереться рогом, быть жесткой, твердой, заставить сделать то, что им кажется на тот момент ненужным, несвоевременным… Наверное, они просто смотрят и учатся у меня. Не случайно моя старшая дочь учится на психолога. Она видела, как выстраиваются мои отношения на работе, как ко мне домой приезжали мои ребята-продавцы, как мы с Игорем (партнер по «Априори») обсуждали нашу будущую компанию, дети были у меня на работе.… Хотя конечно, если бы мы с ней посетили ее магазин до интервью, ей было бы еще интересней:-)!
И.О.: Говорят, что всему свое время. Есть точка зрения, что не завел семью в свое время – потом сложнее, не у всех получается. Не родила женщина ребенка в свое время – потом сложнее, не у всех получается. Не построил человек карьеру до определенного возраста – потом сложнее, на тебя уже не смотрят, как на возможного руководителя. Масса примеров, когда в свое время ты не смог, не успел, не вышло – а потом сложнее или не получается. Что скажешь?
Л.Г.: Я бы сказала, что все случается в свое время или немного позже. Как-то я гуляла на детской площадке со старшей дочерью, она тогда была маленькая, ну знаешь, мамочки тусуются в песочницах… И там гуляла женщина с ребенком, которую мы все считали бабушкой. А оказалось, она – мама, которая родила дочку в 42 года. Она говорила, что у нее были и трудности, и сомнения, и не сразу все получилось. Проблема – в восприятии себя, трудно не обращать внимания на мнение и давление окружающих, но она не разу не пожалела о своем решении. Это не от возраста зависит. Мозг – как маленький ребенок, как ты с ним договоришься, ребенок сделает все как нужно. Важно слушать, что ему нужно. Если ты слышишь свое тело, мозг – не важно, сколько тебе лет, твой мозг молод и ты готова к новым попыткам. Есть люди в 20 лет старенькие, они такими родились, с бородой. Вопрос мироощущения и своего местоположения в жизни.
И.О.: Нужно родиться с таким мироощущением? Звучит, как лозунг или призыв, из тех, что можно услышать в разных духовных школах и психологических практиках.
Л.Г.: Я к этому пришла. Я была стариком. Лет в 20 я была старухой.
И.О.: Был какой-то момент, когда ты почувствовала, что вот она та дверь, что стоишь на пороге изменений?
Л.Г.: Я тебе точно могу даже сказать, это случилось в 23 года. С 20 до 23 лет я была плывущей по жизни.
И.О.: Что произошло в 23 года?
Л.Г.: Я с детства сильно заикалась. В начальной школе меня даже хотели переводить в школу для глухонемых детей. У меня было по нескольку повторов на каждом слоге! И это сильно мешало мне жить. На последнем курсе института у меня были сложные отношения с преподавателем по коррозии, а это была моя специальность. В тот момент, когда я заикалась, я заменяла некоторые слоги и слова, потому что просто не могла их выговорить. Допустим, буквосочетание СК я вообще не могла произнести. И вот на экзамене мне попался билет о сквозной коррозии, и я заменила слово «сквозная» на «сплошная», а это совсем другой вид коррозии.. Препод взбеленился, после этого я сдавала ему экзамен с третьего раза и письменно, спасибо моему декану, пошел навстречу. И вот это стало последней каплей, я сказала «хорош». И тогда я разработала себе методику борьбы с заиканием, она очень отличалась от всего того, что давали логопеды всю мою жизнь. И вот тогда я впервые изменила свою жизнь, поняла, что могу. С того самого момента я начала смотреть в зеркало, а не в окно, и стала брать на себя ответственность за свою жизнь.
И.О.: Сколько времени у тебя ушло на то, чтобы начать говорить так, чтобы чувствовать себя свободно?
Л.Г. 3 года.
И.О.: Эти 3 года ты усиленно занималась, или это было в начале, а потом все выровнялось?
Л.Г.: Я начала с того, что договорилась с собой. После этого я поняла, как искать выход из сложных ситуаций, как надо худеть Я стала слушать шестое чувство, которое и раньше во мне было, но я его просто не слушала. Я научилась слушать внутренние подсказки. Я спрашивала, что делать, чтобы я смогла, и мне приходили подсказки. Понятное дело, что были и упражнения, которые я сама себе придумывала. И после этого углы моей жизни стали более плавными, и пазл складывался совсем по другому. В итоге на одном из госэкзаменов я получила одну из самых больших наград в своей жизни. У меня был лучший ответ на всем потоке из семи групп, и мой декан стоял и тряс мне руку, и сказал со слезами на глазах«я в тебя верил, я знал, что ты можешь, но если б я знал, что ты можешь так!» Вот тогда я встала на путь духовного развития, но не обходилось конечно без рывков в сторону, жизнь ведь сопротивляется вот этой работе над собой-то.
И.О.: Люди вокруг тебя поддерживали тебя в начинаниях, идеях, взглядах? Или надо было бороться, продираться, месить молоко лапками?
Л.Г.: Приходилось и месить. Если я чувствую, что человек сопротивляется, топорщиться, то и в ответ волей-неволей начинаешь топорщиться. Не надо ломиться в закрытую дверь. Наверняка рядом есть другая дверь, надо просто посмотреть.
И.О.: Люда, как ты сейчас, по прошествии нескольких лет, оцениваешь свое участие в телепроекте «Кандидат»?
Л.Г.: Это был прыжок на батуте. Бывают события, встречи в твоей жизни, когда тебя подкидывает вверх и ты совершаешь прыжок в своем развитии. Тот проект был одним из таких батутов.
И.О.: Ты сама полезла на этот батут?
Л.Г.: Да! Все участники были молодые, «стареньких» дядечек и тетечек было только двое, как раз мы. Кстати, это еще одно доказательство, что возраст вообще ни чему не помеха. Я поняла, для чего мне нужен был этот проект в тот момент – чтобы понять, что я больше всего умею делать в жизни. И когда я ответила себе на этот вопрос, то именно с этим я потом и вышла на проект к Потанину. Это было в 2006 году.
И.О.: В чем суть твоего проекта и чем это отличается от того, что ты сейчас делаешь в своей «Школе продавцов»? Какова его дальнейшая судьба?
Л.Г.: У него были все шансы, если бы руководство «Siеmens» не закрыло финансирование продвижения оборудования «BenQ» в России, были большие убытки, помучавшись полгода, они закрыли все это дело. Хотя тогда именно те люди, которые увидели во мне смысл на этом проекте предлагали работать с ними дальше. В чем смысл проекта? Готовить специалистов по продажам, готовить их классно, а потом продавать эти сложившиеся отделы, готовые команды, которые уже смотрят в одну сторону. Можно продавать и отдельных кандидатов через кадровые агентства. Тогда я понимала абсолютно четко, как я их буду обучать, но не понимала, как я их буду продавать кому-то. И вот сейчас родилась «Априори», и сейчас я работаю с теми руководителями, которые нуждаются в таких командах и кандидатах. Но тогда, в 2006 году, я не знала, что приду к этому таким путем, ведь с этой идеей я хотела выйти еще раньше, до проекта.
И.О.: Получилось?
Л.Г.: Это опять-таки к вопросу о поддержании штанов. У меня на тот момент вообще не было денег. Тем не менее, прошло два с половиной года, и появилась «Априори». Кстати, сейчас я понимаю, что все сложилось именно так, как нужно. Причем сейчас я могу все сделать, развернуть, раскрыть именно так, как я вижу, как я могу, с учетом ситуации, людей, обстоятельств и разных нюансов. Это было бы труднее, если бы я была в этой компании наемным работником.
И.О.: И здесь ты звезда, а будучи наемным работником, ты тоже была бы звездой, но на чужих погонах.
Л.Г.: Да… Да. Да!
И.О.: 🙂
И.О.: Скажи, пожалуйста, есть ли что-то, о чем мы сегодня не поговорили, но хотелось бы? Есть ли что-то, к чему ты готовилась, но я не спросила?
Л.Г.: Хочу сказать вот о чем. Многие люди в сложных ситуациях задаются вопросом, «за что мне это?». Я поняла — не «за что», а «для чего». В три года наша старшая дочь заболела гриппом и на фоне высокой температуры она начала очень сильно заикаться, в три дня превратившись фактически в инвалида, она не могла выговорить ни слова. Я похудела за месяц на восемь килограмм, размера на три.
И.О.: При твоей комплекции это очень много.
Л.Г.: Процентов двадцать моего веса, наверное, я тогда гардеробчик полностью поменяла… Я поняла, «для чего». Чтобы пройдя через все, что было со мной, с моим заиканием, я смогла вылечить свою дочку. Ни один врач не смог ей помочь. У меня тогда был свой бизнес, я передала его компаньону, нельзя было эти две вещи делать одновременно. И я ее вылечила, она вообще не заикается! У меня на это ушло опять-таки ровно три года. И не смотря на то, что еще три года ушло на снятие остаточных явлений, в школу она шла, практически не заикаясь, мне это было очень важно, дети жестокие. Я поняла, что такое возможности нашего мозга. И может то, что я говорила, напоминает какие-то слова из учебников, но я это прожила, это мой путь. Когда ты задаешь вопрос «за что мне это?» ты ставишь себя в позицию жертвы и этим блокируешь себя, ищешь оправдания и идешь не по тому пути. Когда ты задаешь вопрос в правильной формулировке, «для чего мне это?», то вот тогда и начинается самое вкусное!
